Одним из чувствительных последствий создания Таможенного союза, пожалуй, стала отмена упрощенного порядка оформления грузов физическими лицами. Пострадают полтора миллиона казахстанских челночников

Одним из чувствительных последствий создания Таможенного союза, пожалуй, стала отмена упрощенного порядка оформления грузов физическими лицами. Вопрос «о 0,6 евро» (именно такую сумму уплачивали при прежнем режиме предприниматели-«челноки» за один килограмм ручной клади при пересечении границы) вызвал дискуссию, уступавшую по накалу страстей разве что полемике вокруг новых импортных пошлин на автомобили.
Однако в стремлении упразднить «диковатую практику» челночной контрабанды казахстанские чиновники проявили куда больше твердости и на уступки не пошли — хотя в разгар споров вокруг ввозных пошлин на иномарки все же установили льготный режим сроком на один год. Еще до ратификации документов Таможенного союза в парламенте депутаты не раз высказывали серьезную озабоченность по поводу судьбы «целой плеяды предпринимателей, импортировавших товары из Китая и Турции». По словам сенатора Гани Касымова, «челноков» сегодня не меньше полутора миллиона человек.

У Министерства экономического развития и торговли свои аргументы: во-первых, как подчеркивает глава ведомства и главный казахстанский переговорщик по ТС Жанар Айтжанова, «этот вопрос очень чувствителен для наших партнеров по Таможенному союзу», поскольку и Беларусь, и Россия не заинтересованы в том, чтобы через границу Казахстана к ним хлынул дешевый импорт из Китая и Турции. Во-вторых, чиновники уверяют, что таким образом поддерживают отечественную легкую промышленность.

Напомним, что нормы провоза грузов физлицами «для личного пользования» были снижены с 2 тонн (по овощам и фруктам с 5—10 тонн) до 50 килограммов; кроме того, был установлен стои­мостный ценз — 1,5 тыс. евро. Груз, провозимый сверх этого лимита, теперь будет облагаться пошлиной в размере 30 проц. от его стоимости, причем размер платежа должен быть не менее четырех евро за один килограмм. Помимо сборов в 0,6 евро за один килограмм (куда входила и таможенная пошлина, и все необходимые к уплате налоги) отменена и действовавшая параллельно тринадцатипроцентная пошлина на овощи и фрукты. Г-жа Айтжанова напоминает, что «сама идея упрощенного режима была связана с необходимостью насыщения внутреннего рынка товарами народного потребления», а ее реализация пришлась на 2005 год, когда весовые ограничения были увеличены с двухсот килограммов сразу в десять раз.

Министр финансов Болат Жамишев, не отрицая, что «эти меры были введены для снижения давления цен плодово-овощной продукции на инфляцию», всячески подчеркивает, что доля овощей и фруктов, ввозимых в упрощенном порядке, в объеме импорта неуклонно снижалась в течение последних трех лет. Если в 2007 году она составляла 43 проц. (по весу 56 проц.), то в 2008-м сократилась в два с лишним раза — до 20 проц. (27 проц. по весу). В 2009 году объем подобного импорта, по словам главы Минфина, и вовсе сократился до 5,5 проц. (в весовом выражении — 7,9 процента).

Г-н Жамишев объясняет этот процесс тем, что размер единого таможенного тарифа (ЕТТ) оказался значительно ниже, чем сборы по так называемой упрощенке: последней пользуются преимущественно поставщики, не имеющие контрактов и документов о происхождении товара. Таким образом, одним из положительных побочных эффектов отмены льготного режима, уверен министр, может стать отток импорта плодово-овощной продукции неизвестного происхождения, так или иначе угрожающей санитарно-эпидемиологическому благополучию страны.

Что касается импорта товаров народного потребления, оформляемых по льготному режиму, то его доля, по заверениям г-на Жамишева, не превышает 2,7 проц. от всего объема импорта физических лиц. Таким образом, шеф Минфина не видит никаких трудностей в том, чтобы «эти два процента встроились в общеустановленный порядок». Г-жа Айтжанова дает другую цифру: по ее словам, с использованием льгот сегодня оформляется не более 0,4 проц. всего импорта.

Тяжеловесный импорт

Правда, другие высказывания министров несколько противоречат самоуверенным утверждениям о незначительной доле «челноков» (именно они пользовались упрощенным порядком) на потребительском рынке. Так, по словам г-на Жамишева, в Казахстан ежегодно завозится около 2 тыс. тонн трикотажной и 1,5 тыс. тонн «прочей» одежды, 1,5 тыс. тонн постельных принадлежностей, свыше 700 тонн обуви и 600 тонн сумок и кожаных изделий. Уникальность этой статистики заключается в том, что, наверное, это единственный пример, когда одежда и обувь измеряются в тоннах.

Доминирование «челноков» на рынке одежды и обуви настолько очевидно, что председатель НЭП «Союз «Атамекен» Азат Перуашев настаивает: «За время действия льгот мы фактически потеряли нашу кожевенную промышленность, предприятия по производству готовой швейной продукции и детских товаров». Г-жа Айтжанова подтверждает грустные умозаключения г-на Перуашева цифрами: если в 2005 году число работников отечественного легпрома составляло 20 тыс. человек, то в 2010-м оно сократилось до 13,7 тысячи. При этом за этот же срок доля отрасли в структуре промышленности снизилась с 2,2 до 0,8 процента.

Коллективную позицию казахстанского легпрома выражает директор компании «Текстилайн» Сергей Апенко, который утверждает: промышленникам есть что предложить не только на внутреннем рынке, но и на экспорт. «Но бороться с нецивилизованным импортом и с неконкурентной по качеству продукцией, завозимой тоннами, отечественные текстильщики не в силах», — констатирует он.

Мы за ценой не постоим?

Впрочем, аргументы сторонников отмены «упрощенки» их оппонентам кажутся не столь убедительными: к примеру, сенатор Светлана Джалмагамбетова уверена, что эти меры вкупе с трех- и четырехкратным увеличением пошлин на импорт из третьих стран привели к тому, что «целая армия» предпринимателей, специализировавшихся ранее на поставках из Китая и исправно плативших налоги, сегодня вынуждена закрывать свой бизнес. По подсчетам г-на Касымова, таких бизнесменов 1,5 млн человек.

Г-н Жамишев привычно парирует, что «по тем группам товаров, по которым у нас есть потенциал роста, все-таки необходимо обеспечить защиту внутреннего производства». «Иначе, если все будут специализироваться только на импорте дешевых китайских товаров, откуда будут браться рабочие места и соответственно доходы, чтобы эти товары покупать?» — резонно вопрошает министр финансов.

В то же время глава Минфина отнюдь не склонен преувеличивать масштабы последствий введения ЕТТ и отмены нормы «0,6 евро» — особенно в части самочувствия малого и среднего бизнеса. По крайней мере, отрицательной динамики налоговых поступлений от МСБ в нынешнем году г-н Жамишев не отмечает: бизнесмены как платили, так и продолжают платить налоги. А цифру в 1,5 млн человек, оставшихся без работы, министр финансов и вовсе считает «неубедительной» и «надуманной».

Тем не менее г-жа Джалмагамбетова настаивает на детальном и скрупулезном анализе состояния дел предпринимателей, занятых в сфере импорта товаров из Китая: сколько из них вынуждены были свернуть свой бизнес, и какие меры может предпринять правительство для их поддержки и трудоустройства. Между тем мажилисмена Тито Сыздыкова более всего волнует влияние новых правил на цены — в особенности на те товары, которые традиционно импортируются из Китая и Турции: одежда, обувь, предметы домашнего обихода.

— Существовавшие до недавнего времени нормы провоза пусть и некачественного, но дешевого товара из Китая позволяли удовлетворить спрос групп населения с небольшим достатком, — говорит г-н Сыздыков.

По заверениям г-жи Айтжановой, отмена упрощенного режима отнюдь не означает, что дешевым китайским товарам путь на казахстанский рынок отныне заказан: они будут по-прежнему исправно импортироваться, однако в общеустановленном порядке, с уплатой пошлин в размере 10,5—15 процентов.

По мнению министра экономического развития и торговли, цены на рынках и без того в 4—5 раз выше таможенной стоимости товара — а значит, отмена нормы в «0,6 евро» на них никак не повлияет. Для сохранения единого режима таможенного оформления грузов министр, по ее заверениям, готова даже поступиться размером импортной пошлины.

Между тем г-н Жамишев уверен: введение ЕТТ с 1 января нынешнего года «практически не повлияло» на индекс потребительских цен.